Так и не перешагнул 34-летний рубеж Максим Степашев.

И он всегда этого боялся. Не раз и не два он повторял своей сестре: «Самое главное, чтобы октябрь 2024-го поскорее остался позади». Его не стало в августе…
Мобилизация. Максим переживал, что попасть под нее может его младший брат, а он обязательно бы отправился за ним следом. Этого не произошло, но мысль о том, что он должен отдать воинский долг Родине, его не покидала. Решил – сделал.

Самый внимательный брат

«Неугомонный и шкодной» – так с нежностью рассказывает о нем сестра, когда вспоминает, каким он был маленьким. Кристина – старший ребенок в семье Степашевых, поэтому и помнит все так хорошо. Он всегда был со спортом на короткой ноге, поэтому занимался сразу в нескольких секциях, гоняя мяч и на баскетболе, и на футболе.
«У него даже были кубики. А дома это был воспитанный, послушный ребенок, как, впрочем, и мы все: попробуй забалуй, когда твой папа – начальник полиции. По жизни у него всегда было много друзей, которых он очень ценил. А когда стал взрослым, кажется, что и заложенные в нем любовь, забота выросли вместе с ним. Он каждому другу, всем родным старался уделить внимание: если праздник, то поздравить, если день рождения, то обязательно вручить хоть и небольшой, пусть даже чисто символический, но подарок».
Полицейским, как папа, Максим не стал, хотя, скорее всего, у Сергея Петровича была мысль, что один из сыновей обязательно пойдет по его стопам. Но нет, все трое детей стали горняками: Максим и Кристина – в шахте, а Андрей – на угольном разрезе. Сегодня, находясь в отставке, глава семьи и сам продолжает нести трудовую вахту на угледобывающем предприятии, на той самой шахте, с которой в 2022 году добровольно ушел в зону проведения специальной военной операции его старший.

СМС и общий чат с первого дня

Они всегда были близки, все трое Степашевых, а с 23 октября 2022 года, с момента, когда Максим ушел по контракту, стали еще ближе. Семейный чат, который боец создал, стал для них связующей нитью. При любой возможности Максим старался выйти с родными на связь, и чаще всего это были видеозвонки в чат, где хоть кто-нибудь обязательно должен был взять трубку в любое время дня или ночи.
«В этой группе были мы все: папа, я, мой муж, Андрей, Катя, жена Максима, два двоюродных брата. По видеосвязи мы могли разговаривать часами. Сначала он попал в военную часть Омска, где застал еще ребят, которые по мобилизации ушли на месяц раньше него. Там Максим немного простыл, наверное, потому что две недели спустя, когда мальчишки, с которыми он проходил обучение, отправились в Луганск, он был в госпитале. Он отстал от сослуживцев буквально на пару-тройку дней. Потом – боевое слаживание в Луганской области, где мы тоже на связи были почти каждый день. Он рассказывал все: чему учили, из чего удалось пострелять. Он, конечно, прошел армию, но служил в роте обеспечения, поэтому все, что касается оружия, для него было в новинку. Максим стал гранатометчиком с позывным СМС (Степашев Максим Сергеевич). Этот позывной закрепился за ним с первого дня, он сам его придумал или кто-то из друзей – не знаю».
Иногда он пропадал из чата на несколько дней, родные понимали: на задании. Они терпеливо ждали, когда их герой появится в сети: сохраняя внешнее спокойствие, стараясь поддерживать друг друга словами: «Все точно будет хорошо», каждый из них по отдельности сходил с ума от переживаний.
«Он никогда не знал заранее, как долго будет находиться на задании, просто говорил: «Мы уезжаем». Обычно это значило, что он не сможет выходить на связь пару недель. А однажды он пропал на месяц. Тогда я реально начала переживать, но, как оказалось, это были еще цветочки. Тогда он вернулся в часть, правда, всего на несколько дней, чтобы привести себя в порядок, а потом снова на выполнение боевой задачи. Два месяца молчания – такой срок действительно выдержать непросто. Помню, как мы по крупицам собирали информацию о том, где он мог находиться, о ребятах, которые ушли вместе с ним. Он был в составе группы из 14 человек. Мальчишки потихоньку начинали выходить на связь со своими родными, чаще всего из госпиталей. Мы вышли на одного из них, который был близким другом Максима, через его жену, но он мало чего смог нам рассказать, потому что в самый тяжелый момент они потерялись. Единственное, что вселило в нас хоть какую-то надежду, – ни как ранили Максима, ни чего-то еще страшнее Адмирал (такой был у него позывной) точно не видел. А уже на следующий день в пять утра с нами вышел на связь и сам Максим. Первое, что он мне сказал: «Кристина, я живой».
Одного парня из его группы на том задании убило, а Максим выносил его с поля боя до самого места эвакуации. Малиновского бойца в той мясорубке даже не ранило, правда, он простыл. Простыл настолько, что на этот раз не обошлось без операции, которую бойцу с позывным СМС делали в Санкт-Петербурге. Полюбоваться красотами северной столицы он не успел, зато у него появилась возможность побывать дома. В ту побывку в торжественной обстановке в ДК «Энергетик» ему вручили медаль Николая Масалова.

Первая и единственная любовь

Со своей женой Екатериной Максим познакомился еще в школе, это был 2006 год. Максим просто набрал номер, они начали общаться, оказалось, что это навсегда.
«Мы поженились в июне 2009-го, а потом он сразу ушел в армию. В сентябре у нас родилась дочь Ксения, ждать нашего папу со службы мы стали вдвоем. Когда он вернулся, мы стали жить, как и большинство семей, тихой, размеренной жизнью. В 2014 году у нас родился сын Кирилл. А потом был 2022-й. Он часто рассуждал: «Почему парни должны воевать, а я буду сидеть дома?» Сначала я не поверила ему, когда он сказал, что добровольно подписал контракт, думала, что он шутит и никуда не уйдет. Земля исчезла под ногами только в день отправки, я поняла, что уже точно назад ничего не вернуть и ничего не изменить. Когда он не звонит и не пишет, ты не знаешь, что с ним, – ты не просто переживаешь, это просто даже физически больно. Но внутри меня всегда было какое-то предчувствие, что все будет хорошо, он обязательно выйдет на связь, – так всегда и случалось».
Тот период, когда он оказался дома, его реабилитация, а потом отпуск, его любимая не забудет никогда. А потом еще полгода, когда он находился здесь, в части, и имел возможность по выходным приезжать к жене, к детям – это как украденное у судьбы время, еще один маленький кусочек счастья. А потом снова – только семейный чат…
«Последнее его боевое задание было для меня почему-то самым спокойным. Мне казалось, что он точно вернется и позвонит. Только через четыре дня ниоткуда взялись эта предательская дрожь, необъяснимое волнение – как предчувствие беды… Я гнала от себя эти мысли, но еще через пару дней мне позвонил его сослуживец и сказал, что моего Максима больше нет…»
Атака дронов, врассыпную, растяжка… А до дня рождения оставалось буквально три месяца. Он так боялся почему-то своих 33-х, так ждал, когда наконец ему исполнится 34. Перед своей последней отправкой в зону проведения СВО он говорил сестре, что скорее всего домой больше не вернется. Он как будто знал…

Автор: С. Пышина